"РОМАНС ВЧЕРА ИСЕГОДНЯ" ЕЛЕНА ВАЕНГА

Авторская программа Галины Ковзель "Романс вчера и сегодня". Гость - Елена Ваенга.

- Лена,  «Шопен» - это первая песня, которую ты написала в своем одноименном альбоме?

- Она была не первая, просто с написания песни «Шопен» я поняла, что та музыка, которая у меня существует в сопровождении фортепиано, и которую я слышу, в первую очередь, только с таким музыкальным оформлением, ее собралось достаточное количество. Сейчас вышел альбом «Шопен», с обложкой в виде черного рояля, будет вторая часть в виде белого рояля и третья – в виде красного рояля. Это музыка, которая исполнена только под рояль, за исключением нескольких композиций, где участвует еще и гитара. Это мое своеобразное видение музыки в голом виде, в хорошем смысле этого слова.

- То есть на первом месте идет музыкальное слово?

- Да. Когда мне раньше задавали вопрос, что для меня важнее – музыка или слово, я говорила, что единое целое. Да, оно осталось единым целым, но сейчас для меня все-таки слово выходит на первое место. Для меня важна мысль, а потом уже, как эту мысль обрамлять музыкой. Мне было 13 лет, я училась в музыкальной школе, там был такой предмет – музыкальная литература, и педагог рассказывала про Даргомыжского. И Даргомыжский в свое время говорил: «Как пишется романс? Скажите фразу и попробуйте проследить за интонацией. Если ваша мелодия потом будет расходиться с интонацией, она никогда не станет популярной». Поэтому, когда меня спрашивают, как я пишу музыку, отдельно ли от слов. Нет, я что слышу, то и пишу. Я музыку одеваю на слово, вживляю в слово.

- Многие говорят сейчас о певице Елене Ваенге, как о новом направлении в жанре романса и называют романсы Елены Ваенги «новыми романсами». Как ты к этому относишься?

 - Если люди говорят, значит, это имеет место быть. Наверно, есть справедливость в этих словах. В романсе очень важна музыка, с другой стороны, в романсе очень важно слово. Мой романс что-то среднее между бардовской песней и романсом. Я большое значение уделяю играющим музыкантам, музыкальность моего произведения для меня очень важна. Для меня очень важна инструментовка: кто играет, что играют в моем романсе. У меня бардовские стихи, вот почему, наверно, он отличается от классического представления романса.

- Лена, когда я тебя слушаю, то вспоминаю в твоих интонациях Веронику Долину, а в эмоциональной подаче - Валерия Агафонова. Кумиры авторской песни и городского романса повлияли на твое творчество? Откуда ты черпаешь силу эмоций?

- Совершенно верный комментарий, который я могу еще и объяснить. Я же еще актриса, и, естественно, мне повезло, что так сложились обстоятельства. Во мне соединилась актриса и автор, поэтому мне изначально легче. Я актерски подхожу к каждой своей вещи. Для меня важно ее не то, чтобы сыграть. Для меня каждая песня – маленький театр, маленький спектакль. Это моя история, которую я, как в последний раз, говорю людям.  По поводу вдохновенья и черпанья. Недавно разговаривала с человеком, который попросил у меня совета по поводу того, что ему сделать для того, чтобы начать петь. Потому что задатки у человека, действительно, хорошие, мне понравилось. Но очень много минусов, но они исправимы. Так я сказала: «Для начала возьмите творчество всего Митяева и всего Кашина». Это касалось именно этого человека. Прослушай, пойми, а самое важное, полюби. И если ты: услышишь – раз, поймешь – два, и полюбишь – три, тогда на четвертом этапе ты можешь уже продолжать свою деятельность. Когда мне говорят, как в вашей голове умещается столько текстов, такое количество песен, я не всем могу это объяснить. Дело в том, что у меня в голове пять лет Римского-Корсакова, то есть музыкальная шкатулочка, заполненная, а еще Театральный Институт с мировой художественной литературой, которая также в моей голове, и третья. Я очень серьезно отношусь к своим коллегам, к их творчеству, и я, действительно, не просто слушаю, а перелопачиваю творчество. Я изо дня в день употребляю музыку и слова. У меня существует опыт научения людей с голого места сочинять хорошую музыку. Мало того, что эти люди стали сейчас еще и композиторами, они песенники. Те люди, которые изначально пришли ко мне и спросили: «А как это вообще делается?» Это элементарно, просто нужно много читать, много любить, и слушать большое количество музыки. И все это перефильтровывать. И, самое главное, надо слушать плохую музыку, тогда вы поймете разницу с хорошей.

- Сколько лет ты ощущаешь себя на большой эстраде?

- В физическом смысле слова – 7-8 лет, а вот серьезно, я думаю, года 3-4, только тогда, когда я стала понимать по реакции уважаемых мной мастеров, что им нравится. Тогда я поняла, что случился синтез того, к чему я всегда стремилась. Я не понимала, как я могу существовать на сцене, не умея петь, а умея петь, не умея играть, а умея играть, не умея существовать. И мне нужно было это все в себе соединить. И наступил момент, когда я почувствовала, что соединила голос, которым стала владеть, мысль, которую я научилась передавать и визуальная картинка моего физиологического нахождения в пространстве сцены. И с этого момента, да, я могу выйти на любую площадку.

-Лена, видя твои выступления на сцене, все зрители поражаются своеобразной пластике, сочетанию музыки, слова и пластики. Гармония во всем! Ты специально занималась пластикой или это у тебя от природы?

- Вообще, любой труд развивает человека. Меня часто спрашивают, как добиться такой пластики. Я говорю: «Позанимайтесь годик пантомимой или балетом, такая пластика будет!» Любой труд, любое занятие даст свои плоды. Выходя на сцену, нужно  приносить людям радость, ведь только из-за этого я начала заниматься этой профессией.